Ежегодно в мае, во время цветущего буяния природы мы имеем возможность особым образом ценить жизнь. Мы вспоминаем то, через что прошел наш народ во время Второй мировой войны. Вспоминаем события, чтим погибших, превозносим тех, кто восстанавливал. А если повезло — мы можем выслушать тех, кто сам прошел через все ужасы войны и дожил до этих дней. Со временем боль, ужас, непонимание, горе и страдания притупились. Но именно в эти дни сердце больше щемит от рассказов наших близких, которые прошли весь этот ад.

9SNCPM6y9aw

   Одним из таких разговоров мы хотели бы поделиться с вами. Предлагаем прочитать фрагмент рассказа Григория Супруна правнучке, которая гордится своим прадедушкой — военным поваром во время Второй мировой войны. Прочитать о судьбе человека, которому обязаны жизнью.

   И если у вас есть возможность пообщаться с теми, кто еще помнит о тех страшных событиях — сделайте это. Выскажите свою благодарность, уважение, выслушайте — сохраните память для будущих поколений.

— Как объявили о войне?

— По радио. Объявили, что напала Германия, Гитлер напал. То он в 1944 году был уже у нас в деревне. Я скот пас. На поле. Говорят: немцы в деревне. Мы думали вон какие, те немцы, а они обычные люди, солдаты. Иная форма и иначе говорят.

— Вам сколько было лет?

— 17 лет. Я в армию пошел в 1944 году весной, а на фронт попал аж в осень. Учили нас за Москвой, в Ивановской области. Выехали 1 мая на Москву, до 13 мая приехали. Учили нас с мая по октябрь. Мы там побыли, а затем отправили на фронт нас. На фронте я был около 8 месяцев. С октября до мая. А в мае уже закончилась война. Я всю Германию прошел.

— Пешком?

— Нет, автомобилями, с «пушками». Стреляли по самолетам. Останавливались, так вот, под лесом… Река Одер, Висла… Там форсировали эти реки, переходили. А у реки стоял домик, сбитый снарядами, как решето! И стоял… А было поле, скот, такой, допустим, как наше «стадо», 100 коров, и вот такая плоскость, как у нас берег, всю перестреляли ее, эту скотину. Танкистов видели, какие сгорели. Полностью. Видно, только, что это человек. Но неизвестно, это немцы, или наши.

— А ваших братьев ранее призвали на войну?

— Их сразу забрали.

— В 41-м?

— В 44-м.

— Тоже в 44-м?

— Как только освободили, немцев выгоняли — пошли наши, то забирали. Так Миша ушел. А Иван служил до войны. И так и остался, как немцы захватили. Он был там, в России где-то. Он после войны пришел. Мы не знали жив мама ходила к гадалкам. Мама осталась с девушками тремя. Папы на Донбасс забрали.

— Вы были меньше всех? Кто из братьев был самый старший?

— Иван самый старший, Миша 24-го года, а я 26-го года. А потом была еще Катя, 33-го года, она умерла. А потом уже Наталья в 34-м, Ульянка в 38-м, Настя где 39-го

— А Миша на войне погиб?

— Да. Я еще как там был, то уже знал, что его нет, дали письмо. Они пошли в наступление, он был сержантом, командовал солдатами. Его ранило в рот. Он бежал-бежал, потом упал, его немцы добили. Есть книга у меня, где он похоронен, где все солдаты похоронены. А Иван вернулся. Он был кегебистом. После войны «прочистку» делали. Он должен был ехать в часть, где Миша был, то он бы его забрал. Он бы был жив. Поехал на день позже, и его уже убили.

— А когда вы вернулись с войны?

— В 50-м.

— Ого?

— Я шесть лет был. Отпускали, как закончилась война, стариков. Таких, что в отцы мне годились. Только потом стали набирать, и нас отпустили в 50-м году весной.

— Вы пришли — и что дальше? Как все было?

— Был один. Нечого делать в колхозе. Пошел в милицию. Работал в охране банка. Женился — венчался в церкви, после этого меня уволили оттуда. На сахарном заводе работал. А потом уже пошел в колхоз. И в колхозе я работал до пенсии …

Интервью провела Елена Олейник со своим прадедушкой — Григорием Тимофеевичем Супруном

 

Logo-prashhur-5

P.S.

    Статтью подготовлено специально для Пращур.укр. Если Вы заинтересованы в исследовании своих семейных корней, хотите создать генеалогическое дерево, найти документы о происхождении для Карты Поляка — обращайтесь к нам. Мы поможем!